| ПОЭЗИЯ | Выпуск 78 |
|
MEMORIAL DAY В последний понедельник мая Мы вспоминаем тех солдат, Кто умирал, прекрасно зная, Что с неба ангелы слетят. Вороний грай преобразится, Господь проявит негатив, И нежные проступят лица, Все сущее предвосхитив! И Богоматерь будет рада Представить миру юный хор, За фотовспышкою снаряда Струящий пенье до сих пор. КОЛИЗЕЙ Вращая барабан шарманки, Бормочет гимны и псалмы Античность, и ее останки С прищуром изучаем мы. Язычеству в составе крови Сродни амфитеатра рёв, Легла ли вера в изголовье Семи грехов, семи холмов? Хохочет в сумерках гиена, Зияет брешами браслет, Душа, поведай откровенно, Ты христианка или нет?.. Гравировала рукоятку Латынь червленая, но меч Привел империю к упадку И волен сам себя пресечь! Когда уж ни пороки наши, Ни даже снадобья от них Невыносимы горькой чаше, Поившей мертвых и живых. ПАЛИМПСЕСТ Осыпанная лепестками, Вдруг стала белою трава, Так роспись в разоренном храме Под слоем извести жива. А меж деревьями фатою Струится радостно ручей: Мол, я всех красок мира стою, Всех чествований и речей! Лишь иволге дурные вести Приходят в голову, весна Растает в этом палимпсесте, Журчаньем прочь унесена, И равнодушный блеск металла Под спудом воцарится льда... О чем поет она устало На ветке с завязью плода? О том, что соткана криница Из цвета яблони, как луг, И что утрата коренится В несоразмерности заслуг. КАРНАВАЛ В кафе открытом мы сидели, Кружился птичий карнавал, И Армстронг, заглушая трели, Нам из динамика в отеле С улыбкой зверской напевал. Бартендер, поводя саженью, Подмигивал, как рулевой, Двум инженю под влажной сенью, Немного склонным к ожиренью И обкурившимся травой. На конференции скучнейшей Зевающий три дня подряд, Бубнил специалист крупнейший, Нюансы уточняя с гейшей, Печатавшей ему доклад. А в это время над огромной Долиной высился вулкан И созерцал остывшей домной, С каким величием бездомный Чечётку отбивает, пьян. Цвела магнолия, и капли Дождя прошедшего с ветвей Сверкали чайке, грифу, цапле, Алмазный чудился накрап ли, Иль смесь коктейлей, им видней. О том, что все переодеты, На принце нищего костюм, Догадывались лишь кометы Вселенской этой оперетты В вечернем небе, полном дум. Лоснились на бомже отрепья, От невозможности объять Весь мир в его великолепье, Профессор встал, надвинул кепи И впал в отчаянье опять. |
|
|
|