| ПОЭТЫ – УЧАСТНИКИ ФОРУМА «СОЛНЕЧНЫЙ ВЕТЕР» (ВЕРОНА) | Выпуск 85 |
|
* * * Старый князь умирает и просит: «Позовите Андрюшу…» Эта фраза из раза в раз вынимает мне душу, потому что, хотя не виконты и не графья мы, в самых общих чертах похоже на смерть моей мамы. Было утро как утро, солнце светило ярко. «Позовите Сашу, Сережу, найдите Марка», – восклицала в беспамятстве и умерла назавтра. Хорошо бы спросить напрямую известного автора, отчего на собственный мир он идет войною, разбивает сердца, разлучает мужа с женою. Либо что-то в виду имеет, но сказать не умеет, либо он ситуацией в принципе не владеет. 2013 * * * Говорю ли с женой об искусстве или скромно блюду тишину, речь, в конечном итоге, о чувстве, обуявшем меня и жену. Иль, сверкая вставными зубами, поучаю красавицу дочь – снова та же фигня между нами, не иначе, сомнения прочь! Или с сыном, решительным Гришей, за бутылкой тиранов кляну, речь о том же идет, что и выше – в мирных строфах про дочь и жену. И когда я с Магариком Лешей в многодневный запой ухожу, объясненье одно – он хороший, этот Леша, с которым дружу. Даже если гуляю барбосов с грубой целью «а-а» и «пи-пи», у тебя не должно быть вопросов – это тоже в порядке любви. Очень важно дружить и влюбляться, от волнения много курить, по возможности совокупляться и букеты собакам дарить! 2013 ИЗ ЕККЛЕСИАСТА Владимиру Радунскому Кирпич Толстого для отвода глаз на парте, а украдкой из-под парты слепую копию взахлеб читает класс в двадцатых числах марта. Доска закатом злачным залита, и невдомек унылым педагогам, чем там Элеонора занята сперва с виконтом, после – с датским догом. Физ-ра. «Чи-то-чи-ма-чи-ду-чи-ра» – вот, собственно, и все про эту Тому. Но задница ее! Но буфера! Бреди давай по направленью к дому, наперевес держа свою истому, как будто в пику старому и злому Толстому, Аракчееву добра. Греши, пока грешится – твой черед. Нет опыта, чтоб задом наперед с равнением на вечную разлуку. Чи-со-чи-весть до времени не в счет, и суета сует свое берет, когда на реках трогается лед, и барчуки насилуют прислугу. 2014 «TOMBE LA NEIGE» Снег под утро завалил дворы и стогны, а на третьем этаже пылают окна. Спят филистеры от мала до велика, а на третьем этаже не вяжут лыка. Новый гость в дверях – и сна как не бывало, на колу мочало начинай сначала – Достоевский, ностальгия по капстранам и само собою ненависть к тиранам. В ванной нежный запах рвоты с перепою, а на кухне суд вершится над толпою. Много позы, много вздора, много пыла, мимо пепельниц оброненного пепла и сумятицы, но все же что-то было, плюс, конечно, пекло в чреслах, в чреслах пекло. Новый гость заводит речь о мокром снеге, замечает, что не прочь отведать снеди, и включается, жуя, в пиздеж о смерти. Как-то так. И приложеньем к снегопаду близкий танец под французскую эстраду. 2013 * * * И. Д. За соловьем не заржавеет – овраги стонут и гремят, и жизнь внезапно цепенеет точь-в-точь один Хаджи-Мурат, когда, свое волненье выдав, он расплескал кувшин с водой, внимая пению мюридов под обреченною звездой. 2015 СКАЗКА Раскачивается волна и моет бережок. Он – рыцарь бедный, а она слаба на передок. У них с рассвета мимими – чаёк, герань, уют, а ближе к вечеру они в сердцах тарелки бьют. Не раз он вскидывал копье, но в битвах тосковал по глупым возгласам её – «прикольно», «блин» и «вау». В конце концов, смахнув слезу, в ужасную грозу уплыл он по морю в тазу на голубом глазу. Все, что здесь мелют о любви между двумя людьми – херня, гори оно огнем, ебись оно конем! Я – дядя с левою резьбой, с повинной головой. Вот я стою перед тобой, как лист перед травой. 2016 * * * Детский ад на старинной картинке, где спускают семь шкур по старинке – жарят заживо, вдумчиво бьют, кормят сельдью и пить не дают. А когда торжествует наука, в ход идет просвещенная мука: рай утраченный (вид из окна) – дуб, скамейка, мангал, бузина. 2018 |
|
|
|