| IN MEMORIAM | Выпуск 26 |
|
* * * Нам до Тебя до фонарного как столба этого Ты хотел все что могла сыграла фанфара труба славящий хор все что умел - спел Сколько же можно вдалбливать что Ты ось спицам мелькающим всё уже безразлично вот и Тебе примелькавшимся стать пришлось чтобы забыть о своем надоевшем величии Только надравшись столб обниму как дурак тихо взмолюсь: дай пошататься мне сверху глядит плевать какой зодиак лишь бы дойти прижаться к последней стене * * * Как стыдно пред собой из ласковых гостей и баснословных целований, на улице пустой без всяческих затей, когда ни одного лица нет и мошки. Средь которых - я, тень от ладони по асфальту - туда-сюда при свете фонаря. * * * Из бестолочи празднеств добравшись под фонарь, смотрю на редкий транспорт в ноябрьскую хмарь. Раздрызгано пространство, не вяжется никак, и жизни одноразовость впечатана в снега. * * * Иду по снегу, свет от фонарей дает две тени впереди меня: одна темна, другая все светлей - и вот уже белей, чем простыня. Куда-нибудь, весь путь просеменя, оборочусь, и вырастут деревья из тех шагов, что вдаль несли по сфере, и из теней, что рядом как родня. * * * О немота, о храмина-монета, к чему хранима - к темному моменту, к напрасному мечу иль к Монпарнасу, к Скуратовым чертовским выкрутасам, к Марго иль к творческим горам, где драма, где слуга и гласу и дарам. * * * Кружится ветер меж ватерклозетом и златом. Крест - это место, где расщепляется атом. Хрупким яйцом сохраниться или растечься омлетом меж наковальней и млатом. * * * горе - море Бог, жаль бомжа ль? * * * Трепещи, песчаный ветер, засоряй мне очи, уши, лишь песчинка я на свете и на том, где только души. * * * Календари бегом бегом Арлекинад богем садком По доскам стуком по мостку бегу бегу * * * Кто вскроет нас? Кто сверток сна раскроет? Оркестра сговорит восторги и знаки строгие все смоет все горести и место казни и вязы виселиц и язвы исцелив повиснет шариком, в ромашки в расцвете старцев потеснив * * * Если тяжести нет, можно забыть, где верх, в переполохе, как пух, пусто нестись весь век. Но для того я здесь, чтобы, узнав, где низ, лечь на иглу стрелой к северу головой. * * * Сердце сердится, уста устают, ум умолкает. * * * Трапеза заперта Небосвод свободен * * * Мозаичен короб лета. Робко значимое лает. Кто простеет в туалете, кто в протесте улетает. Кто рифмует в поле, сквере, кто поел в триумфе вереск, жрет котлету, ржет, толкует то котует, то толкует. Кто бодрит осла хромого, кто дробит горохом сало, кто клопа осветит кварцем, кто церквам отвесит палок. Кто мешок надыбал в поле, кто в мошке поел баланды. Виден в крахе дом работный. Дивен в реках дом обратный. * * * Вот лето. Вот лебедь. Вот лес зеленеет. А осень остудит, осыплет… Остреет холодная мысль - только остов один. Все остальное - оставь позади. * * * Может быть у Бога - один день как один год? * * * Я ласточку вдали видал Я отскучал АВАЛИАНИ ДМИТРИЙ - ЗВЕРИ МИРА МНЕ ПРЕДКИ * Третьего нам не дано - сладости, чая, вина. Надо вставать, уходить. Ночь за окном темна. Там вся малина ждет. Слезы в стекло стучат. В поздний холодный час, Господи, мя очисть. * Амен - истина. Мен - человечек, мура. Аэро выше, чем эрос. Аура тише ура. * Как театр теней вся жизнь. Всё-то хочется глаз оснежить, вдоль пушистых ресниц взглянуть в голубую объемную жуть. По шершавой сосне взбежать, растекаясь по ней, не уснуть. Самую суть вобрать, растопырив, как пальцы, грудь. * ЛИВ - это жизнь, ЛАВ же - любовь. И или А? Или вместе - ИАКОВ? ЛИВЕНЬ - вода, ЛАВА - огонь. Несовместимы, однако. * Только ощупь еще всеобщей не стала. Образы в облаках кинозала облетают, как листья. Выйдешь - на землю сойдешь, почуешь воистину, как по щеке - дождь. * Общение высвечивает мозг, взъерошив воз, крошит ночное сено. Сливаются в одно потоки тайных слез, ломаются торжественные стены. Растения пронизывают камни. "Ко мне", ко мне", - ты слышишь властный шепот. В окошко бездна всовывает хобот, и дребезжит озябший подстаканник. |
|
|
|