| ПОЭЗИЯ | Выпуск 8 |
|
1 Я вынырнуть старался из себя, Отчаянно – из омута ночного, Искал спасенья, устремляясь вверх. И вдруг увидел золотую хризму, По сторонам которой два луча, Как две секиры, разрубали темень, И голос, отменяющий страданье, Раздался рядом и сказал мне «Здравствуй». 2 Конечно, ты не можешь это помнить: Стояла на дворе больная осень, Осунулся угрюмый ветхий дом В пучине умирающего сада – Мы ужинали вместе у меня. Горели свечи, но еще темнее Казалось от бессильного мерцанья. Я был влюблен, и я желал тебя, Но ты была насмешливо-надменна, Отталкивала взглядом и речами Мои порывы… Юная рабыня Прислуживала молча у стола. И ты сказала, поглядев с усмешкой, Что, если сильно так мое желанье, То почему его не утоляю Я с этой миловидною служанкой? В ответ я молча встал, позвал девицу И разорвал ей платье на спине. Ты помнишь? – вся спина была покрыта Свалявшейся овечьей бурой шерстью. Я показал тебе – и с отвращеньем Ты молча вышла, не допив вина… 3 Случилось так, что обознался входом, Но часовой небрежно пропустил – И я решил: пройдусь из любопытства. Там был просторный сводчатый тоннель, Весь выкрашенный в черное. Под землю Спускался он пологою спиралью, И было по нему легко идти. Но скоро вход исчез за поворотом. И тут я отчего-то испугался, Хотел вернуться. Но могучей силой Подхвачен был, как высохший листок. Меня несло под землю все скорее, И волокло свирепо, беспощадно, Срывая ногти, обдирая кожу И даже дёсны о помост цементный, Вгоняло гвозди, резало стеклом… Я в пять минут изведал все страданья Телесные – и те, каких боялся, И те, каких не знал… В конце тоннеля был тупик из бронзы, Я там сознанье потерял. Очнувшись В своей постели, ран я не нашел, Хотя они еще болели долго… 4 В который раз я не допущен был За тот предел, который нам заказан. И, прочь отброшенный, стремительно назад Понесся против воли по тоннелю Округлому, и тысячью цветов Вокруг сверкали радужные стены. Влетел я в комнату просторную, без окон, Но светлую. Там были только стол Да пара стульев. И мои родные Все были там: сидел старик седой, Перед собою глядя равнодушно; Сестра стояла в трауре по ком-то – Красивая и хрупкая блондинка, И сладострастно целовала стену. Да тот, другой, от злобы почерневший, Безмолвствовал враждебно посредине – Казалось, будто жердь он проглотил. Присел и я – еще тряслись колени, И тут почувствовал, что кто-то возле ног Моих скребется. Я взглянул – ребенок Лет четырех… Я удивленно поглядел в глаза Дитяти странному и с ужасом заметил, Что у младенца в каждом – два зрачка, И четырьмя – в глаза мои он смотрит. Вокруг никто не говорил ни слова, Но было ясно все, как Божий день. Да только что – теперь я не припомню… 5 Когда случалось мне лежать без сна, Я часто видел странные предметы, Блестевшие металлом сине-желтым В каком-то тусклом свете боковом. То были, кажется, машины, механизмы… Отчетливо я видел все узлы Строенья сложного. Но были невозможны Они в пространстве нашем, нарушали Всю логику привычных измерений. Я любовался ими не спеша И думал: бесполезное занятье – Глазеть на образы чужого мира… 6 В тот день, когда я навестил отца, Тревога намагничивала воздух, А к вечеру предчувствие беды Всемирной надо всеми тяготело. И мы пошли на площадь. Там была Толпа людей растерянных и бледных. Смотрели все на небо. И на лицах Отображалась ясно обреченность. Взглянул и я. На темном небосводе Луна нависла – больше в сорок раз, Чем то бывает. Мертвенно-зеленой И выпуклой, объемной нестерпимо Она казалась… Что-то с нами будет? И тут она беззвучно взорвалась – Куски огромные вращались в туче пыли, А в воздухе стояла тишина. Но вот – осела пыль. Луны обломки Образовали тесное кольцо Вокруг Луны другой, что появилась На месте прежней. И еще страшней Была свинцово-тусклая планета. 7 Проснулся я от страшной духоты И встал попить. Но тотчас появились Коты огромные – четыре или пять, Не помню точно – и давай ласкаться, Тереться об ноги. Но были эти твари Уже с неделю мертвыми – без глаз, Одни глазницы, шерсть свалялась в клочья, И морды все в запекшейся крови. И я стоял, боясь пошевелиться, Пока один из них на стол не прыгнул, И захотел лизнуть меня в лицо. Я в полный голос закричал от страха… 8 На кухне сидя, наступленья дня Я молча ждал. Светало, но мрачнее Все становилось небо. Не прошло И двух минут, как снова ночь настала. Зажег я лампы, но они горели Слабее и слабей, и вскоре гасли. Я опустился на пол, в угол вжавшись. И все смотрел с отчаянной надеждой На лампочку последнюю. Из ванной Она светила сквозь стекло фрамуги, Но наконец погасла и она. И тьма настала до того густая, Что показалось мне: она внутри, А не снаружи только… 9 Мне восемь лет. Ночной огромен дом. Испуганную младшую сестренку Веду я к выходу, ведь в комнатах сырых Злодейка-мать с любовником-злодеем Нечистой похоти бесстыдно предается, А после замышляет нас сожрать. И вот крадемся через темный зал, В окно стучатся голые деревья, И вдруг огромная бесформенная тень Его закрыла и следит за нами. Бежим скорей к спасительной двери, Но чудище уж ломится снаружи, И не уйти и голос слышен: «В ад Добро пожаловать…» 10 Открыл глаза – а я под потолком: Известка, трещины – в упор перед глазами. Но – высоты боюсь, не удержался, Единым махом опустился вниз. И только сердце с силою стучалось. |
|
|
|