| ПРОЗА | Выпуск 84 |
Крупные сделки, как и большие аферы, часто совершаются между прочим. Это хорошо понимала Джоана Уилсон, когда ехала на Пикадилли в роскошный «Фортнум и Мейсон» на встречу с арт-дилером из Москвы Маргаритой Петровской.
Джоана, одетая с английской сдержанностью в черную, но качественную одежду, с дорогим бриллиантовым кольцом на правой руке, слегка подкрашенными ресницами, нежной розовой помадой на губах и аккуратно уложенными волосами, в свои пятьдесят лет выглядела элегантно и достаточно солидно. Весь ее внешний вид, учтивые манеры, хорошая речь говорили о принадлежности к определенному кругу и о соответствующем воспитании, что позволяло ей всегда находить необходимую дистанцию, общаясь с разными людьми, и это, в свою очередь, располагало к ней собеседника.
Несколько месяцев назад, на презентации выставки русской живописи на Корк-стрит, Джоана познакомилась с Маргаритой, которая, как она узнала, помогала в организации этой выставки. Разговорились, разумеется, о живописи, о картинах. Джоана увлекалась искусством и всегда хотела пополнить свои знания в этой области. Последние несколько месяцев она даже посещала школу живописи Кристи, обучение в которой отнимало много времени, но доставляло большое удовольствие.
Джоане понравилась эта пухленькая, как пышка, молодая москвичка с круглыми большими глазами и ямочками на щеках-булочках. Маргарита была уверена в себе, улыбалась искренне, по-русски, говорила не торопясь, подбирая нужное английское слово. Получалось внушительно и выглядело вполне естественно.
Здесь, на выставке, были представлены картины современных московских художников и, зная эту живопись и видя, что собеседница проявляет интерес, Маргарита водила Джоану от картины к картине и рассказывала о художниках.
Незаметно разговор зашел о русских абстракционистах. Эта тема еще больше заинтересовала Джоану. Маргарита, заметив это, достала из сумочки небольшую фотографию и сказала:
– Это Кандинский, ранний, еще до абстрактного периода, – и добавила: – Акварель.
Это был скорее этюд, написанный характерной для Кандинского ослепительно яркой палитрой. Написанные фигуры были схематичны, вся композиция условна, с уже появляющейся степенью абстрактности. Доминирующие красные, желтые и синие цвета придавали работе мистическую атмосферу и состояние нереальности. Это являлось скорее упражнением в цвете, одной из многочисленных попыток художника обрести свободу в живописи. На обратной стороне фотографии, от руки, был указан размер работы: двадцать на тридцать сантиметров.
– Я приобрела ее на аукционе в Швейцарии, так что акварель подлинная, вне всякого сомнения. Вот здесь, в папке, фотокопии документов, подтверждающие ее подлинность.
Безошибочная внутренняя интуиция уже подсказывала Маргарите, что перед ней потенциальный клиент, и она протянула собеседнице тонкую пластиковую папку с бумагами и сказала:
– Если позволите, я вас покину на несколько минут.
Джоана взяла папку и стала просматривать бумаги. Она уже давно хотела приобрести стоящую картину, а о Кандинском можно было только мечтать, и тут вдруг такая возможность. И работа ей определенно нравилась. К тому же – размер, подходящий для ее небольшой квартиры в Челси.
После развода с мужем Джоане осталась эта уютная четырехкомнатная квартира на Маркхем-стрит недалеко от Челси Таун Холла. Она была хорошо декорирована и со вкусом обставлена, но чего-то в ней не хватало. Так, во всяком случае, казалось хозяйке. Какого-то маленького штриха, изюминки, наполнения чем-то духовным, и Джоана решила, что это должна быть живопись, и стала приобретать картины. И этот небольшой Кандинский – как раз то, что ей нужно.
Маргарита вернулась с двумя бокалами красного вина. Один предложила Джоане и, сказав «чирз», слегка пригубила.
– Мне определенно нравится эта акварель. Сколько она стоит? – прямо спросила Джоана.
– Сто сорок тысяч фунтов. Я думаю, вы знаете цены на Кандинского. Его абстрактные работы стоят значительно дороже. Это хорошая инвестиция. Он никогда не упадет в цене, только вырастет.
Джоана задумалась на несколько секунд, сделала глоток вина, снова посмотрела на фотографию и уверенно сказала:
– Отлично. Я покупаю ее.
Они обменялись телефонами и договорились, что Маргарита привезет акварель в Лондон примерно месяца через три. И вот вчера раздался звонок. Маргарита сообщила, что она в Лондоне и акварель с ней.
По дороге на Пикадилли Джоана попала в трафик, потом искала парковку и опоздала минут на пятнадцать. Она волновалась, когда поднималась в лифте на пятый этаж магазина «Фортнум и Мейсон», где они договорились встретиться в галерее, но Маргариты еще не было. Джоана прошлась по галерее, осмотрела старинную мебель, шелковые ковры, столовое серебро и решила подождать в ресторане на этом же этаже. Она выбрала столик напротив дверей, чтобы видеть всех входящих, заказала незаметно представшему перед ней официанту бокал белого вина и стала ждать.
Приятное это было место, красивое и роскошное. Роскошь была во всем. Она была растворена в самом воздухе, наполненном кремовым светом хрустальных люстр, и казалось, ничего другого в мире не существует, кроме этой вызывающей красоты совершенных по форме фарфоровых чашек, белых мягких скатертей на столах, начищенных серебряных чайников и приборов, прозрачных, как капля росы, стеклянных бокалов, висящих на стенах картин в дорогих, поблескивающих настоящей позолотой рамах. Все было изящно, изысканно, утонченно.
Маргарита тоже застряла в трафике. Она прилетела в Лондон со своей приятельницей Машей и на встречу с Джоаной ехала вместе с ней. Женщины в бизнесе вызывают больше доверия, полагала Маргарита, подруга не помешает. Они опаздывали, потому что Лондон знали плохо и не рассчитали время. Поймали такси, но все равно – этот лондонский трафик...
Маргарита поглядывала на часы и немного нервничала, хотя внешне сохраняла полное спокойствие. Ничего, подождет. Даже это опоздание может сыграть положительную роль. Она все просчитала. Она покажет Джоане Кандинского, а потом, чтобы не держать этюд на виду, положит обратно в сумку, но когда будет отдавать, достанет другую папку с подготовленной заранее копией. Самое главное – не перепутать папки, потому что отличить копию от оригинала было невозможно, так тщательно и точно она была исполнена. Сам лист бумаги был старый, пожелтевший, пролежавший около пятидесяти лет в мастерской одного художника-графика. Его даже не пришлось подкрашивать чаем, так натурально он выглядел. На нем Машин муж, художник, и сделал копию. Они пробудут в Лондоне еще семь дней, и даже если Джоана что-то заподозрит, то провести экспертизу за такой срок будет невозможно, а потом уже все равно…
Такси медленно продвигалось по узким мостовым лондонских улиц, резко ускоряясь при малейшей возможности проскочить немного вперед. Когда кэб снова остановился в длинной веренице машин перед светофором, Маргарита все-таки решила перезвонить Джоане и предупредить, что опаздывает.
Англичанка в очередной раз посмотрела на часы, когда зазвонил ее телефон. Маргарита извинилась и предупредила, что будет минут через десять.
Наконец такси подъехало к Пикадилли, и Маргарита с Машей нырнули в «Фортнум и Мейсон» со стороны Дьюк-стрит. Поднялись на пятый этаж и оказались в ресторане, где с бокалом вина элегантная Джоана терпеливо ожидала их прихода. Она облегченно заулыбалась и помахала рукой, приглашая за свой столик.
Раскрасневшаяся от спешки Маргарита протянула Джоане свою пухлую руку и познакомила со своей спутницей.
Это даже лучше, что с ней подруга, подумала Джоана. Женщины у нее вызывали больше доверия.
– Могу я вам что-нибудь заказать? – предложила Джоана. – Что бы вы хотели?
Маша от вина отказалась и скромно остановилась на чае. Она смущалась, английский знала плохо, и вообще, чувствовала себя в обстановке обычной лондонской роскоши неуютно.
– А мне, пожалуйста, бокал шампанского, – удобно располагаясь за столом, сказала Маргарита.
Джоане не терпелось перейти к делу, и Маргарита поспешила вытащить пластиковую папку и, не говоря не слова, положила ее на стол перед ней. Покупательница открыла полупрозрачное портфолио, аккуратно взяла в руки маленькую акварель и стала рассматривать.
– Wow! Это даже лучше, чем я ожидала.
Налюбовавшись Кандинским, Джоана перевернула лист обратной стороной. Лист был старый, пожелтевший, с маленькими коричневыми точечками – следами неумолимого времени.
Джоана удовлетворенно положила акварель обратно в портфолио, и Маргарита тут же дала ей оригиналы документов аукциона, на котором была куплена работа, а второй рукой как бы автоматом забрала акварель, положила ее обратно в сумку и со словами «Ой, что я делаю!», снова достала ее и вернула на прежнее место.
Вино и шампанское были выпиты, чай тоже. Джоана расплатилась с официантом, еще раз внимательно все проверила и выписала чек на сто сорок тысяч фунтов. Затем протянула его Маргарите, бережно взяла со стола папку с акварелью, документы, и со словами благодарности попрощалась и покинула ресторан.
Напряжение спало. Маргарита выразительно посмотрела на Машу, облегченно выдохнула и спрятала чек в сумочку. Потянулась за конфетами, лежащими в изящной вазочке, и сказала:
– Когда я продаю картину – теряю много энергии, так что мне надо поскорее съесть что-нибудь сладенькое, – и, довольная собой, игривой рукой направила в рот маленькую шоколадную конфетку.
Утром следующего дня, чтобы завершить дело, приятельницы поехали в банк. Маргарита положила чек на свой счет и узнала, что деньги, как и обычно, придут дней через пять–шесть, что как раз будет за день до их с Машей отъезда из Лондона. Все шло великолепно. Теперь у них есть свободное время, и можно походить по магазинам, музеям и просто расслабиться.
Звонок из банка застал Маргариту в «Хародсе», где она примеряла платье от Версаче. Вежливый мужской голос сообщил, что чек на сто сорок тысяч фунтов, к сожалению, не прошел. Миссис Уилсон закрыла свой счет еще три месяца назад, и банковский служащий очень сожалел о случившемся и обещал, что банк примет соответствующие меры, чтобы в будущем подобное не случалось с клиентами их банка.
Маргарита положила телефон обратно в сумку и, порывшись в ней, вытащила красивую шоколадную конфету. Медленно развернула ее, надкусила и задумчиво произнесла:
– И почему продажа картин забирает так много энергии?..
[1] (Вернуться) Рассказ взят из книги Е.Никовой «Английский дневник», которая выходит в издательстве «Алетейя» в 2019 году.
|
|
|