| ПОЭЗИЯ | Выпуск 84 |
|
* * * Об Ариостовой и Тассовой не надо дуру гнать, чувак. Денис Новиков давай за рюмкой из пластмассы поговорим о волшебстве об участи печальной Тассо о фетовском карандаше больном одышкой подогреем вина пока не рассвело о бедном Тассо пожалеем ну что ж такое ремесло губ шевелящихся измена и небожителей пиры певец не убежавший тлена воскресший для иной игры помянем же вином и хлебом оставим рюмку на столе того кто и под этим небом пел как в надмирной тишине * * * за кладбищенской оградой есть конфета «Холодок» бьёт её осенним градом частым дождичком сечёт а она лежит не тает только фантик побледнел дождик серенький латает между елями пробел здесь конечно прибирают скорлупу венки и хлеб а конфета всё не тает вот кому не страшен тлен видно деткам убиeнным и невинным старикам и солдатам беспогонным всем кого не имет срам не нужна глюкоза наша и молитвы ни к чему ждёт опущенных параша и повестки на войну там теперь дают конфеты всем в усиленном пайке знать убитые в ответе за прирученных уже * * * Когда звезда умеет так сиять И пахнуть осликом и розой. Инна Лиснянская зябкий Брейгеля пейзаж перемелется пройдёт белой точкой в синеве самолётик заживёт это наша не-Москва с черемшою пирожок Боже жизнь твоя легка жмёт китайский сапожок пахнет осликом звезда и полынью во дворе это наша не-Москва хвост селёдки и пюре ты запомни этот дом с кипячёным молоком будем живы не умрём белой точкой за окном самолётик * * * Мы не рыбари из Назарета... Арсений Несмелов ...и ступать по водам не хватит веры. Иосиф Бродский не рыбари мы и Деметра нам натруженной руки не целовала мы не шмаляли прямо у вокзала бычков с губной помадой по краям и веры здесь ступенью скрипнуть нет не то что по волнам ступить за главным и умалиться некому бесславны все наши муки но и этот свет что утром из-под двери ляжет на потёртый коврик спящую собаку напомнит нам мы тоже виноваты в том что твердыней не смогла вода стать для любой натруженной ступни да и ступить давно не хватит веры мы табор робкий как сказал Несмелов с войны вернувшись мы не рыбари * * * ...и не может стать ближе, чем дано живущему. Валерий Черешня стать ближе как живущему дано отпущено к тому кто всё равно живёт как ты тебя не замечая мы неопрятно жадно хлеб жуём родни не любим в тесноте живём на окулиста смотрим не моргая нам никогда должно быть не узнать себя в том человеке что зевать начнёт в вагоне не спросивши чаю нам с ним претит запиленный Шопен мы так и не дождались перемен и в поездах сидим обычно с краю седеют вещи наблюдая нас в вагоне свет в одиннадцать погас настала ночь к тому же мы в туннеле он сходит в Н-ске ты в Кыштыме мы едва дождались этой полутьмы и пахнет сыростью от выданной постели так и живём не выплачен кредит сосед кемарит и спина болит и с кашей чай с годами стали жиже он долго на могиле не бывал да и вообще задёргался устал о Господи дано ли ближе ближе * * * Душонка, Психея... Игорь Чиннов душонка дурочка Психея из горя пыли и пырея неладно скроенный сверчок уж продувает кулачок и мы свернём кулак в дуду сидя в пыли в своём углу там где и шифер и пырей пальтишка старого серей сыграем в Болдинскую пруху хотя на лавочке старухи на нас неласково глядят «допрыгается!» говорят ну что ж попрыгаем душа сверчок обоями шурша бессмертья у бессмертных просит скворчит и лапками стрекочет пиф-паф и нету дурачка так вот и мы с тобой душа недолго будем унывать «допрыгаемся» так сказать ФРА БЕАТО АНЖЕЛИКО нимбов золотистых плотность на фресках тех удерживает сразу взгляд и одеяний синева ничего не сообщает глазу но минуя зренье вопиёт о привычной скудости колора вносит в арендованный уют свет какой-то и в канон простора вписаны лицо ладони рук говорят с тобой минуя звуки ожиданье и приятье мук ничего не можем мы без муки и без боли проникает свет в нимбах златотканых исчезая в вечное бессмертье боли нет только завязь нимбов золотая * * * Оцупа предсмертные стихи небо аскетично-голубое дар последний трепетной любви что оберегают эти двое воздуха нехватка может быть или тут отчаянье скорее невозможность никогда забыть запах не ухоженной аллеи фантик словно бабочка летел это ли останется навечно с тем кто умирать почти хотел перед смертью все стихи конечно стали аскетично хороши спаяны с неровным придыхaньем вынесет ли голос тишины тяжесть и усталость расставанья тех двоих в каморке на двоих что снимали в складчину быть может и стихи что обессмертят их там где фантик бабочкою кружит |
|
|
|