| ПОЭЗИЯ | Выпуск 92 |
|
ЗИМНЯЯ ВИШНЯ Нараспашку пальто осеннее, На лице – водяная пыль... Ах, какое смешное везение – Разводить в стихах кошениль! Обманул меня город ласковый – Дал билетик в один конец: Обделил теплотой и красками, И остался один червец... Жить на птичьих правах – не убыточно, Если выболев багрецом, Из бессонницы, как из пыточной, Возвращаться к себе истцом. Впрочем, быть на болоте лишнею – Не такая уже беда; Так и стала я зимней вишнею, Расцветающей в холода. Нараспашку пальто осеннее... И, как манны небесной, ждёшь: «Будет холодно, с прояснением, Временами возможен дождь». С ЧИСТОГО ЛИСТА Тебе не нужен перевод, И я по слогу не Овидий. Счастливец, кто тебя поймёт И не останется в обиде. Чьи гены, помня мерзлоту, Барахтаясь в болотной ряске, Легко подхватят на лету Твои эпические встряски. Как прирождённый меходув, Как Мастер снежного кипенья, У всей Вселенной на виду Вдыхал в планету вдохновенье. Их было некому чернить: Ещё не зная слякоть сплетен, Белели девственные дни Без человеческих отметин. Без мелких вычурных ролей, Все – с лицами античной лепки, Шли по касательной к земле, Метелями, без всякой сцепки. БЕЗ РЕТУШИ Ни чернил, ни грохочущей слякоти, Той, что чёрной весною горит, Не достать из базальтовой памяти, Даже если взахлёб и навзрыд. Даже если построчной извёсткою, Поминутно срываясь с поста, Високосное время оплёскивать, – До ангарских снегов не достать. Голос детства нечаян: «Не эти ли? Значит, всё начинаем с ноля?!» Пара стареньких форточных петелек – Оборвавшийся след февраля... И не выбелить город с химерами, С ветром серым, как стая ворон... Не сюда ли за новою верою Я приду со своих похорон?.. ПОЛНОЛУНЬЕ До слёз, до звёзд вдыхать, глотать, Испить по капле эту полночь, Когда так хочется летать, Когда дышать уже не больно... Так жадно ловят воздух те, Кто только вышел на свободу, Отдав несбывшейся мечте Её просроченные годы. Вскипал акацией июнь, Волнуя грудь провинциалки, Но мало мест в земном раю: Он так смущён... И очень жалко... Обиды множили число В жаре созревших червоточин; Всё делалось навзрыд, назло. И был расчёт. И он был точен. Он стал приманкой для ума Ещё на много-много жизней – Такой бессменный сопромат На жирной почве укоризны. На ней сжигались все мосты И, чтобы не было разбега, Чертило жирные кресты Самодовлеющее эго. От лихорадочных «аллё», От содержимого в конверте Свобода предлагала взлёт, И взлёт был равносилен смерти. О, Маргарита, ночь нежна, Лети, люби свою певунью, Ей безразличны времена – Она живёт для полнолунья. |
|
|
|