| ПОЭЗИЯ | Выпуск 93 |
|
* * * Доживает старик свой век. Стал он к боли собственной глух. Умирает в нём человек, Уменьшается плоть и дух. Телевизор смотрит с утра И таблетки белые пьёт. Жизнь его не добра и не зла, Ничего от неё он не ждёт. Вспоминает старуху свою, Вдаль её унёс снегопад. «На обрыве небес стою» – Повторяет он невпопад. Поверх книг, поверх стен глядит, Поверх звёздного неба ввысь. По морщинам слеза скользит, Старика отражая жизнь. И попробуй-ка объясни Этот странный уже поворот: Словно вешалку унесли, А одежда сама идёт. «Далеко ли идти, – говорит, – Брось-ка камушек в эту тьму, Не видать, куда он летит?» «Не видать, – отвечаю ему». * * * Снежинок белые мгновенья Скользят и тают налету Сквозь это зыбкое явленье И общей жизни суету. Отдав поклон скользящей льдине, Буксир не очень, но спешит, И за кормой в холодном дыме Плывёт клочок его души. Буксир гудками монотонно Оповещает «Я – есть Я», А Медный всадник напряжённо Пришпорил медного коня. Конь вздыблен. У старинной верфи Грохочут льдины о гранит. Пётр в руки собственные верит, Забыв, что медные они. Под снегопадом, как под временем: Собор, Нева, Пётр на коне. А на Сенатской построение Полков, явившихся извне. Мы все извне. Мы плоть от плоти Тех, кто ушли. Им всем поклон. На этой безымянной ноте Смотрю на снежный небосклон. * * * Под цветною сенью парка Три подруги – вид спесив. Западали на Ремарка, Моряков и «Би-би-си». Помнят ритмы танцплощадки, Гул весёлой суеты. Дамы – девочки с изнанки – Подтянули животы. Жили, в общем-то, неплохо, Даже лучше с каждым днём. Время в теме. Где эпоха С героическим вождём? Вяжут варежки-носочки, Вспоминают шантрапу. В небе – Мойры – Зевса дочки – Три судьбы сплели в одну. * * * Добро и зло, и лопасти прогресса Вращают время, повседневный быт. Другое небо, но всё та же пьеса: Огнями тока Вавилон овит. Стекло, бетон и контур мирозданья. А человек слагает новый миф: Тяжёлый камень нового незнанья Всё катит в гору горестный Сизиф. |
|
|
|