ПОЭЗИЯ Выпуск 94


Геннадий КАЦОВ
/ Нью-Йорк /

Акту-ау!-альные стихи



* * *

когда вдыхаешь соль, а выдыхаешь мел,
то кажется тебе, что выдыхаешь соду
и, временам назло, внутри так нагло бел,
как будто для того и был когда-то создан

ты чист и сух, как спирт, и для себя постиг,
какое нам вино сухое подавали:
ковчег нас не спасёт, и боцман не простит,
и распахнёт дом скорби двери спален

кто в жизни подавал на стол и угловой,
окопные сто грамм тому за честь почтутся:
коли не достаёт для счастья сотни вольт
и пары ватт – лети в стокгольм, они найдутся

что остаётся? на дорогу чистый шприц,
в здоровом теле где-то в челюсти коронка:
всем, кто ушёл живым из детства, первый приз –
немного солнца в череп памяти короткой

копай могилу, как уайет наказал –
шесть футов вниз и ты уже в пивной с орфеем:
ночь над днепром, аптека, чемодан, вокзал,
базар – часть речи («ардис»), говоря по фене

прекрасен внешне мир среди сухих коряг,
где каждый пень в лесу не столь изометричен,
сколь изоморфен... что же ищет твой каяк
в тумане моря? эвридику в беатриче


СТАНСЫ В ИЮЛЕ

1

ночь, улица, фонарь, аптека;
есть: мыло, табурет, верёвка…
не выплачена ипотека,
бог фраер, а судьба воровка

2

так в ухо временем надуло,
что жить в пространстве неохота:
разинешь рот с утра под дулом –
идти не надо на работу

3

до возраста полураспада
зачем терпеть, чего же боле!
тогда с моста бросаться надо,
когда ковидом ты не болен

4

а вот ещё один был случай:
в подъезде задохнулся некто,
и выдумать не мог он лучше,
чтоб стать для новостей объектом

5

не хочешь жить – иди к народу,
он лекарь, лучший вирусолог,
он за своих в огонь и в воду,
и знает каждого со школы

6

народ – мир, истина и совесть,
нет расовых в нём предрассудков,
с тобой готов он съесть пуд соли,
убрать кровать, побить посуду

7

он знает больше, лучше может,
глаголом жжёт сердца и в темень,
извилины поправит мозга,
коль станешь мыслить не по теме

8

народ – водопровод и краник,
источник знания и силы,
а ты всегда в нём будешь крайним:
не строишь, не готовишь силос

9

народ не будет прогибаться
навстречу всякому почину,
он сам сумеет разобраться,
кто женщина, а кто мужчина

10

для каждого народ – мессия,
и будет в доме, в речке, в поле
твой частный случай энтропии
вершиться по народной воле

11

себе ты не судья, бесспорно,
и не хозяин в воспитанье:
народ тебе и хлеб, и порно,
и эшафот, коль час настанет

12

учись у масс, будь самым верным,
и блажь из головы всю выбрось,
а если лезвием по венам –
народа это будет выбор


* * *

юна минута – час древнее,
система то индокринеет,
то гормонирует вовсю:
чем дальше влез, тем боль синее
и очевидней самосуд

пейзаж дрожит под жиром пыли
и ждёт жужжания от крыльев,
чтоб оттолкнуться от себя,
от всех, кого в земле зарыли
в начале завтрашнего дня

усохли следствия в причине,
прекрасное ушло с плотином –
калмык тунгусу так же дик,
без шприца дождиком вакцину
в ужасную жару вводить

исповедальность в комариной
четвёртой прозе – с каждым римом
невнятней, но пока звучит:
года тучней, ночь калорийней,
и кислород в июле чист

взахлёб читать и захлебнуться,
проснуться – и опять проснуться:
так век по венам и уйдёт...
с анода, как учил конфуций,
соскочишь, а уже катод

кто пил, тот к лесу стал пилотом,
кто поле перешёл – полётом:
чем толще лев, тем лев – толстой,
и не осталось никого-то,
кто приказал жить лет по сто


* * *

и направо идти бесполезно, и
влево тоже идти – в никуда,
если стал ты прозрачною бездною,
невесомей ты стал, чем слюда

покидая не то, чтоб египет, а
вещный мир, ты в нигде – новосёл,
но, представь, всё до дна уже выпито,
в перспективе доедено всё

о вреде не напомнит курения
и о пользе пробежки минздрав:
без пространства теперь и вне времени,
что ни делай, всегда будешь прав

никого ни печалить, ни радовать
не придется – разорвана нить,
разве что, встретишь братьев по разуму –
вдруг предложат домой позвонить

все пути, получается, хожены,
всё до точки проговорено:
до обрыдлых деталей похожее,
на стоп-кадре так виснет кино

послежизнь в ситуации патовой –
«всё пройдёт», но уже без меня:
день – четверг, час – четвёртый (без пятого),
с год – минуты никто не менял

выйдешь в поле магнитное чистое,
невесомости примешь на грудь –
станут даты безличными числами,
будешь кузовокосмосу груздь

даль-дорога, как водится, скатертью,
но когда весь уйдёт кислород,
то звезда по щеке твоей скатится,
в заоконный пейзаж упадёт


* * *

как хорошо не знать чужую речь –
пусть не похвалят, но и не обидят,
и если кто придёт глаголом жечь
(убийственней, когда наступят иды),
то звуки – копьями не полетят
и фразы-ядра не достигнут цели,
падёт в сей хрени боевой отряд
согласных с тем, что слог здесь обесценен,
и гласных, голосящих наугад:
я выживу, и свой спасу словарь

к нему чужим шипящим не пробиться,
не выложат силлабы на алтарь
зажжённых звонких роковые жрицы –
им не поможет чёрный пояс тай-
квандо; тирадам не видать конца,
хоть иероглифов их нету краше...
и крокодил подкрадывается,
но он без языка, он мне не страшен:
латиница (о, мудрость хитреца!)
немотствуют с кириллицею в пасти


* * *

после ливня асфальт не просох –
время мокрое суток,
тянет песню в ай-фоне просод,
как спагетти из супа

светит прямоугольный объём –
прям, углы на экране,
но звонков нет ни ночью, ни днём
(их, похоже, украли)

есть цветная картинка с меню,
с городским интерьером:
я когда-нибудь это сменю –
часть квартала со сквером

столько лет тот же вид из окна
прорисован без страсти:
пешехода фигурка видна
exв углубленье пространства

он зимой удаляется прочь,
приближается летом –
и скрывается каждую ночь,
что, по сути, нелепо

из мобильника шлет эсэмэс,
чем годами и занят;
представляю: гремучая смесь,
как хорей и гекзаметр

что-то вроде, по стилю, мольбы:
чтоб дизайн не меняли
(для него это – быть иль не быть?),
чтобы был я вменяем

чтоб в настройки не лез, не нажал
где-то клавишу сдуру:
он пейзаж для меня! – будет жаль
уходящей натуры

в мире плоском всего не объять,
но он будет стараться...
не пора ли картинку менять?

не стрелять в папарацци!


* * *

не волнуйся, не нервничай по пустякам,
и в истерику впав, не тряси руками ...
он сегодня повсюду, грядущий хам, -
безразличен будь, проживи, как камень

расслабляйся, поглубже носом дыши,
лишь улягутся с ночи и гарь, и пепел:
не стреляйся в висок – не угробь души,
не срывайся, двери срывая с петель

уходи от ответа на сложный вопрос,
чем он проще, запомни, тем он опасней:
как на первом допросе сломают нос,
так считать и начнёшь все свои напасти

береги комок нервов, не трать их зря -
тем и страшен сосед, что не в каждом вирус:
видно, в древнем египте сказал остряк:
«уходя, своё имя внеси в папирус!»

собирай утром пальцы, но не в кулак,
обнаружится фига – носи в кармане,
ведь в любом из ландшафтов зарыт гулаг
и любая эпоха тебя обманет

отражение в раме всегда верней,
резистанс за окном, либо там резистанс
этих улиц, толпы, облаков, полей,
тех ещё, кому в зеркале отразиться

будь как ветер в пустыне, как в бриз вода,
пробуждаться с утра не спеши в кровати:
это время надолго, не навсегда,
но на все твои беды, похоже, хватит



Назад
Содержание
Дальше