Почему "Колокол"
не становится набатным?

Мне уже доводилось в "Вестях" откликаться, правда, лишь на второй номер лондонского журнала "Колокол". Неплохой выпуск, со многими симпатичными публикациями, с недурной прозой, вполне пригодный, чтобы привлекать читательское внимание – но это же не "Колокол" все-таки, господа! С подобным названием редакция несомненно претендует на историческое значение, на переворот, совершаемый в российском общественном сознании. А на столь великую роль этот лондонский новичок явно не тянет...

Чего ему недостает?

…Русское общество переживает нынче кризис национального сознания. По своей, как бы выразиться, физической потенции Россия никогда не могла бы претендовать на роль, как сегодня жаргонно манерничают, "актора" мировой политики – ни при царях, ни при Советах. Но общество выстраивало некую идеологию, вокруг нее в XX веке выложило цивилизацию (советскую), принесло гигантские, неисчислимые национальные жертвы – и действитель-но стало играть мировую мистерию. Оказалось – зазря! Идеология вышла искусственной, путь – тупиковым. Тем не менее, тамошнее общество по инерции все еще осмысляет себя в привычных категориях, в рамках мировой роли России.

И – странный феномен. Выплывают наверх давние, традиционные для России группы идеологов-пророков: либо западники (сегодня это обычно люди "официальной науки"), перепевающие или, в лучшем случае, воплощающие в политике модные западные построения. Скажем – "шоковую терапию"… Причем на Западе обычно всем гипотезам цену знают – рыночно-невысокую (людям платят – они и сочиняют идеи), речь идет о неких умственных упражнениях ("получили гранты – отчитываемся о полученном в фонды", не более того). Да и кому-то и в практике гипотезы могут пригодиться – хоть что-то в дело пойдет… Россиянские же их подражатели воспринимают себя духовными отцами нации, строителями общества.

Другая, более нелепая команда – это славянофилы разных сортов, включая, скажем, евразийцев. Орудуют они таким удивительным понятийным аппаратом, что лишь руками разводи… В подобной общественной атмосфере, конечно, найдется место для нового зарубежного органа, который будет аккумулировать научные силы, анализировать факты истории (их немало выходит нынче из-под спудов архивов, но без анализа все остается, увы, на уровне исторических анекдотов!) и намечал бы пути выхода из национального кризиса. Не сомневаюсь, что "задумки" "Колокола" были таковыми! Но для "Колокола" потребно особое условие. Герцен! А где такого найти?

В виде "пробного шара" запустили статью Л. Радзиховского "Новый русский вестерн" ( №2 ). Интересная и перспективная у него концепция-предложение: а что если взять и переломить вековую традицию противоборства России с Европой? Не возмущаться победным шествием НАТО и ОБСЕ на восток, а искренно примкнуть к этому процессу? Ведь фикция, якобы в мире сегодня лишь один центр силы – США… Иран, например, ощущает себя самостоятельным центром силы, Индия, уж тем более Китай, Вьетнам, Северная Корея… Запад испытывает подлинную нужду в надежном партнере в зоне возможного конфликта цивилизаций. Что, если не "гонориться", а поступить так, как сделала Германия, которая стала центром силы в своем регионе, хотя не во всем мире как некогда – и с которой сегодня всякий в мире считается…

Другой автор, Поэль Карп, попытался разобраться в причинах неудач внутренних российских реформ. Его статья произвела на меня довольно жалкое впечатление – это какое-то сведение социальных счетов, а не научный анализ. Ведь лишь естественно, что в тоталитарном обществе каждый человек, наделенный даром организатора, не мог не быть вписан в систему правящего режима (либо отправлен в зону!), потому-то режим и назван был тоталитарным, т. е. всеохватывающим. И бескровной та великая революция, которая произошла в России, могла получиться лишь потому, что "вышние" реформаторы подкупили властное правящее сословие, выделили ему долю от общегосударственной собственности и власти. И если интеллигентные теоретики не понимали тогда и не согласны принять сейчас столь ясного и, на самом деле, наилучшего исторического выхода из тупиковой системы, то тем хуже для них… А задача "Колокола" заключается именно в том, чтобы наметить пути реформирования именно с тем человеческим материалом, который у страны есть, а не вздыхать и жаловаться на несовершенство человеческой природы и сводить "классовые счеты".

Журнал типа "Колокола" не должен быть обращен в прошлое, в критику и обличение, но – преимущественно в будущее. Он должен не повторять даже и самые острые российские публикации (для чего нужен дубликат в Лондоне?), но вступать с россиянами в диалог, раскрывать местным авторам несовершенство местных подходов, разоблачать и слабость, и пошлость западных "модных новинок", прилагать к российской модели лишь лучшие образцы мировой социальной мысли.

К примеру, толковая в этом жанре статья помещена в третьем номере – Максима Брусиловского "Южные Курилы – жертва пешки". Но таких статей слишком мало, и не они задают тон в журнале. Он пока еще ищет свое лицо – и не слишком удачно, по-моему…

А в принципе, в частностях – удач немало. К числу их я безусловно отношу материал Юрия Колкера, посвященный памяти княгини Зинаиды Шаховской, многолетнего редактора "Русской мысли". Дай Бог каждому из нас заслужить такой некролог – когда не возникает нужда в пословице: "О мертвых либо хорошо, либо ничего", когда сказана правда о весьма скромных заслугах покойной на ниве словесности, которую она считала, вероятно, главной в своей жизни, но вместе с тем возникает удивительно благородный образ – цельного человека, жившего в сложное время. Вот – для примера – цитата: княгиня Шаховская, сближая русских с евреями, сказала, что и те, и другие "всегда обвиняют свою злую судьбу, будто народы совсем не ответственны за то, что с ними случается" (№1, стр. 40).

Другая удача – статья К. Кобрина "В защиту новой хронологии", посвященная, как вы, возможно, уже догадались трудам математика Фоменко на ниве истории. Вот в этой статье я вижу образец того подлинного диалога с местным российским обществом, какого я жду от "Колокола". В частности, автор напоминает, что математик Фоменко, воображающий себя историком, работает только с текстами, тогда как подлинный профессионал владеет еще достижениями материальной культуры прошлого. И сразу выявляется, что работы Фоменко – лишь игра, яркая, эффектная, но игра, а не наука, не попытка достижения истины. Нечто наподобие рулетки в казино: никто не отрицает правомочности, пусть люди играют, лишь бы не просаживались дотла… Но казино все-таки не работа, не служба, и не более, чем развлечение, отдых от жизни, неправда ли?

Прекрасно подобрано филологическое эссе А. Битова "Устар": "Из 28 эпитетов к слову ДОМ "устар" (устарелых – М. Х.) три: отчий, добропорядочный и честный. Причем "добропорядочный дом" даже более, чем "устар": он – "устар. и шутл"… Из нескольких слов эпитетов к слову работа "устар" два: духовная и изрядная" (№2, стр. 53). А из прозы я бы выделил в номерах жанр иронический – скажем, иерусалимца В. Ханана, с его тремя рассказами из цикла "Тайны ремесла", или "псевдонимца" Василия Соловьева, написавшего прелестную миниатюру в стиле "параллельной истории" – что было бы в России, если бы победили декабристы…

И грех не упомянуть – журнал превосходно иллюстрируют!

Словом, читать "Колокол" можно, и он стоит того. А вот назвать требовалось как-то по-иному – либо много и долго трудиться в будущем, чтобы оправдать заявленную и пока непосильную претензию.