| ПОЭЗИЯ | Выпуск 25 |
|
1. АМСТЕРДАМСКИЙ НОКТЮРН Музеум Пляйн: по щиколотку вoды Всеамстердамского потопа, Венецианских здесь не видно лодок, И то Европа. Мне полусонному бродить, шатаясь: Их золь безухен Тот самый дом, кусочек "рая", Где жил Безухий. Его любить здесь было некому. Едва ли Его им жалко. Достался бы какой-нибудь в канаве Ночной русалке. Прохожие походкой иностранной Вдоль штрассен геен, И не спасет глоток марихуаны В тиши кофеен От перспективы падающих линий На лиц квадраты, И от тоски, которую насильно Привез сюда ты. Кривые судеб вытянулись в струны И пальцам больно Перебирать. И жизнь - рисунок Непроизвольный. И, бросив взгляд на прошлое, не знаешь О предстоящем, Что ты в грядущем оставляешь И в настоящем... 2. ВОСПОМИНАНИЕ Все так горизонтально, что никто Вас не прижмет к взволнованному бюсту. И. Бродский В стране, где в рыжих сумерках дома, друг к дружке прижимаются поближе, где больше шансов вам сойти с ума от одиночества среди таких же, среди таких же, как и вы, теней, от сырости немного ошалевших, блуждающих при свете фонарей, среди пейзажей, за день надоевших. В стране, где стоя на каком-нибудь мосту, художнику возможно простудиться, но не понять, зачем летят за ту черту реки и облака, и птицы. Остановиться и упасть лицом на перекрестье белых длинных линий, туда, где вас раздавят колесом. В стране, где не бывает лилий, одни тюльпаны, мельницы и свай громады, спорящие с морем, и где вам не услышать "ай- люли" над косогором или полем. В стране, где каждый первый скуп (вопрос, скорей, не принципа, а крови), где, торопливо кутаясь в тулуп, молочница с ведром поднимет брови в ответ на ваше "хау-дую-ду". В стране, где в сыре дырочек навалом, где время засыпает на ходу, вдруг вспомнить ту, единственную ту, которая любить не обещала. 3. ВЕЧЕР ВИНСЕНТА Двери тишина глотая застывшие звуки один за другим выползает наружу на улицу улица нелюдима комок подступает к горлу от мысли что ты один что уже никому не нужен и линия неуловима прямая особенно клонит в сон потому что сегодня совсем ничей эти сумерки неразборчивый почерк вечера чьи-то тени минутное появление в 3-ем действии звон ключей и медленный скрип ступеней Окно воздух мансарды затянутый ряской дыма наполнен чем-то еще кроме тоскливых воспоминаний о прошлом наверное одиночеством вот пролетает мимо и опускается на плечо ангел неправильных линий или же просто мошка импрессионизма палец измазанный краской застрял в носу механизм доведенный гением до совершенства смысл отыскать невозможно представить себе что еще принесут вечерние тихие мысли запоздал нынче март от нечего делать видимо просто так вместо пространства бесформенное пятно многоточие меланхолии наводненье и сидит и молчит улыбается рыжий дурак и сидит и грустит и вздыхает и ждет сновидений вот рука в пустоту полотна тычет кистью в желток палитры вот любимая трубка гаснет и тьма растет неумолимо глоток абсента неприбранная постель и смотрит стул из угла и успокоенная молитвой начинается ночь винсента... июль, авг., сент. 2000 Выворотень Его жизнь была постоянной войной с неодушевленными предметами, которые разваливались или нападали на него, или отказывались служить, или назло ему терялись, как только попадали в сферу его бытия. В. Набоков. "Пнин" НЕ О ДУШЕ, о свойстве бытия: Когда, оставленные кем-то без движенья, Пылинки мысли на исходе дня Пытливый ум найдет без промедленья. Все на местах своих: стол письменный, кровать И стопка книг - вниманием согреты, Но как порою трудно отыскать В тебя вот так влюбленные предметы. Глум[1] Мир был печальным, начиная со вторника. Г. Маркес Уныние. Весь день нетороплив. Я должен с этим чувством примириться, - Бессмысленно по комнате слоняться Из одного угла в другой И что-то бормотать себе под нос, Или молчать насупившись, на слово натолкнувшись. Все бесполезно. (Взмах рукой.) Прислушаться: там ползает внутри, В коробочке квадратной из-под спичек - Он маленький и выглянет вот-вот, И тяжело часы вздыхают на окне, И выпь, ополоумев, кричит из мха - Кха-кха! - дверь кашляет и дышит за стеною. (Немного погодя) рукой нащупать гвоздик И сделать дырочку, овал, Продырмоляйствовать, Что ничего не слышишь притвориться И превратиться, Как механизм немой повиснуть или слиться С фигурой в зеркале. Уныние. Весь день нетороплив. Я должен с этим чувством примириться. Женская богадельня By Silvia Plant Все в черном, наподобие жуков, Столь хрупкие, что стоит только дунуть, - И в миг развалятся, рассыплются в труху, - Старухи изнутри ползут наружу На солнышке погреться, посидеть Среди камней, спиной прижаться к теплой Ограде каменной. Вязальные крючки В их сморщенных руках под птичий щебет Заводят песню старую, как мир, про сыновей и дочек: дочки, сыновья, Далекие, холодные как фото - Графические снимки, внучки, внуки, Которых никогда никто не видел. И с возрастом рыжеет черный цвет Их платьев, зеленеет, как лишайник. На крик совы слетается вся нежить, Согнав старух с зеленого газона. А ближе к ночи из своих постелей, как из гробов, старухи ухмыляются друг дружке. И Ангел Смерти, этот старый лысый хрен, пасется в коридоре, выжидая, И лампы слабый фитилек становится короче с каждым вздохом. |
|
|
|