| ПОЭЗИЯ / ПОЕЗІЯ | # 97 |
|
* * * Полине Лавровой Звёзды. За звёздами тоже звёзды – Свет умудрённого постоянства. Так просто Понять бесконечность пространства. Вот тот, кто прав в яростном споре С тем, кто в споре о бесконечности непобедим. Так они строят, ломают и строят Новый Иерусалим. Рухнуло и в конечном Итоге засыпало тех, кто ослепли. Из камня нельзя построить вечное. Вечное можно увидеть в руинах и пепле. Тот, кто увидел, пусть расскажет, Откуда берутся пятна на Солнце. И о том, что если рядом с башней построить другую башню – Война начнётся. * * * Лоб в лоб со своим отражением В стекле оконном. Движение В заданном направлении кажется монотонным Звуком. Так тянется тишина Вперёд, не ведая, что по кругу По условью задачи, которая решена Не мной. Библейский сюжет – борьба Иакова-Израиля с Богом. Тот, кто всегда за стеной С тем, кто всегда у порога. Это сражение – Вечность, направленная к себе. Лоб в лоб со своим отражением В оконном стекле. * * * И тогда человек замкнулся в разрыве – Четырёхмерном пространстве в одномерном мире. Построил дом, встретил подругу. И начал жизнь с нуля, по кругу. В каждом замеченном им движении Он видел только своё отражение. В зеркале вдребезги упавшем с полки На миллиарды живых осколков. В хаосе неразрешимого спора Люди снарядами землю роют. Чтобы в слепой, святой аффектации Там с мертвецами своими обняться. * * * Тень и сомненья отбросив, идёшь напролом. Станешь не буквой абстрактной, но конкретным числом. Станешь по стойке смирно в серый бетонный строй. Здесь обретёшь ты цель, а значит душевный покой. Развоплощение – стёртые плоские лица. Страшная драматургия нулей позади единицы. Мир как идея и в статистической мелкой погрешности этой идеи Твари дрожащие, которые право имеют. * * * Трава растёт, растёт молитва. Кругом отсутствие и битва. В её пульсирующих ритмах Танцует бабочка и смерть – Земная круговерть. Они едины как подруги. Они в необозримом круге, Где всё течёт в едином духе. Но вдруг неуловимый сдвиг И мир дробит себя и их. Забытые слова простые Осели пеплом и остыли. Мы современники пустые Пустой вселенной. Где все ничто и неизменно. Мы текст разбили на цитаты, Где отражался Пантократор. Пустые кольца циферблата Показывают время В бездушной теореме. В ней люди просто исчезают. Их заменяют именами. И то, что было тогда с нами… Котёл над очагом. И Бог из ничего. * * * Лианов ночью зашёл в лес И там, на дерево влез. Он вспомнил всё, что было не сказано им И стал одним. Теперь он мог смотреть на мир словами. Теперь слова его глазами стали. Теперь он отличал смерть от начала, И каждое мгновенье в нём зазвучало Тишиной. Лианов понял принцип основной. Он прошептал насмешливо и грозно Глядя на звёзды: Они врут, Что не умрут. Заря здесь озарила небосклон. Господи – сказал он. * * * Полине Лавровой В небе горит, но не светит Солнца подобье. Мы смотрим вверх, на нас смотрят дети Исподлобья. Нам неудобно. Мы замерзаем в собственном страхе. Дети рассказывают очень подробно О черепахе. Там в первотьме Где плоскости нет и углов, Топчет она пустоту и на себе Держит слонов. Из трубных хоботов семенем хлынули стаи раскрашенных рыб. Сонный объём пробудился в страстную дрожь. Чётким пунктиром рыбы плывут среди глыб Строя чертёж. Обозначают контуры берегов В первом пространстве. Это-то из чего Сложится пазл цивилизации. Слово – движенье. Сразу, везде Сущего отражения Солнцем рассыпалось по воде. |
|
|
|