ПОЭЗИЯ # 100




Галина КОМИЧЕВА
/ Киев /

«Разгорелось небо на закате…»



* * *

Разгорелось небо на закате, –
что творит природа, что творит!
Как принять, небесная загадка,
дикий твой, кровавый, колорит?

Я хочу побыть ещё минуту
послесловьем прожитого дня.
Из какого тайного сосуда
выплеснулось зарево огня?

Что за боги разрывают в клочья
прошлого обманчивый простор?
Оказалось, что не так всё прочно,
что казалось прочным до сих пор.


* * *

С кочки на кочку, через болото
выйдешь к домам. А найдёшь ли ночлег?
За не знакомым тебе порогом
встретится ли не чужой человек?

Близко уже... На зелёной равнине
виден тропы узнаваемый шрам.
Под деревами конь белогривый…
Будет с кем поговорить по душам.


* * *

Падает свет на ладонь подорожника,
солнце всем телом легло на луга,
маки горят в ожиданье художника
(он всем на свете слуга).

Синие ирисы, вытянув шеи,
томно поют о любви.
Если ты знаешь, кто их затеял,
имя его назови.


* * *

У сосен красные стволы,
у солнца старые привычки, –
как мальчик, наигравшись в спички,
забаву бросит до поры.

Давно мы не были в лесу,
здесь где-то есть одно болото,
где в стиле позднего барокко,
или скорее – рококо,

сплелось и спелось что могло,
чего на свете не бывало,
но в память намертво легло
и ощущеньем заковало.

Здесь беспощадно и умно
земное время верховодит,
и тени стрелки переводят
туда, где тайно и темно.


ЛЕСНОЙ ИСПОЛИН
                                                                       М. Н.

Корявое, старое дерево-Дуб,
мой бог и папаша, мне веткою машет
и приглашает в магический круг
силы своей и могущества даже.

Он не растение вовсе, но дух,
Дуб-исполин в темноте непроглядной.
Живность мохнатая пляшет вокруг
его запредельной исповедальни.

Не перечислить его тайников –
столько их скрыто в большом организме.
Думаю я, он из тех стариков,
что прожили несколько жизней.


* * *

Ноябрь тебя уводит далеко
в свободу думать и молчать подолгу,
в досужих мыслях проводить прополку
(работу эту делать нелегко).

Боль ветки сиротливой брать взаймы,
бродить по городу, людей не замечая,
не сетуя на сырость, не скучая
в предощущенье праздников зимы.


ГЛИНЯНЫЙ ЗВЕРЬ

                              По впечатлению от глиняных
                              анималистических скульптур
                              киевской художницы Мили Галушко


И пришёл ко мне глиняный зверь,
я его, вот вам крест, не звала,
a пришёл ко мне глиняный зверь
и уставился прямо в глаза.

Осмотрев мой домашний дизайн,
он спросил меня: «Кто здесь хозяин?»
От такой неожиданности
                              начала я такое нести,
мол, не я тут хозяйка, а он.
Ведь бывают такие минуты...

Наконец, совладав с собою,
и решив не сдаваться без бою,
я спросила: «Из чьей ты утробы?»
И ответил мне зверь: «Я добрый».


* * *

                              Светлой памяти университетской
                              преподавательницы философии
                              А.И.Фортовой по прозвищу «Кассандра»


Разговор был возвышен и нетороплив…
То ли косточки вишен, то ли косточки слив
извлекая ножом, чтоб варенье варить,
мы могли б за Всевышнего
                              новый мир сотворить.

О, Кассандра! О, – в фартуке!
как пророчили вы крах совдеповской Трои,
ложкой жестикулируя.

А варенье впадало в цвет запёкшейся крови...
Я внимала вам нежно и нисколько не верила.


* * *

Душа моя, лошадка загнанная,
не прирученная, увы!
Абсурдом времени израненная,
не ждёшь ни от кого любви.

Не раз оболганная, битая,
куда ты нынче собралась?
Куда сошлёт тебя наитие
на этот раз?


ИЗ СЕРБСКОГО ФОЛЬКЛОРА

Добрый молодец Богу молится,
с просьбой дивною, с просьбой слёзною:
«Дай мне, боженька, золоты рога
да серебряны на них веточки.
Я насквозь пробью плоть сосновую,
посмотреть хочу, что в ней деется».

И дал Бог ему золоты рога
да серебряны на них веточки,
так-то молодец плоть сосновую
одолел, а там – млада девица.

Молвил он тогда тихим голосом:
«Как мне быть с тобой, красна девица?
Не дадут тебя твои кровные,
я бы взял тебя, да мне боязно».

И на то ему млада девица
так ответила: «Не проси меня,
не проси меня, – не дадут братья,
а возьмёшь меня, тут и смерть тебе.

У меня братьёв – девять воинов,
девять воинов в шапках волчьих,
да у всех братьёв сабли вострые,
не дай бог тебе с ними встретиться.

Грех те смерть принять,
мне – позор сбежать.
Позови меня,
я пойду за тобой».



Повернутися / Назад
Содержание / Зміст
Далі / Дальше