| ПЕРЕВОДЫ | # 99 |
|
ДЛИННЫЕ ТВОИ РЕСНИЦЫ... Длинные твои ресницы, темней воды твои глаза. Позволь мне прикоснуться к ним и утонуть в твоей глубине. Тропа приводит шахтёра в шахту при дрожи мутной его лампы через высокие, кованые двери, раздвинутые тенью стен. Я вижу там свой подъём к твоему манящему лону. Возвращение оттуда угрожает появлением пасмурного дня. Поле тогда цветёт, когда ветер пьёт влагу из зёрен, хоть там и высокие колючки под дождевым небом. Сожми мою руку с желанием прорасти друг в друге. Добычей ветра является птица со сломанным крылом. Прислушаемся к финалу лета, как гроза к звукам органа. Искупаемся в дыхании осени на побережье ясного дня. Мы молча стоим на краю тёмного источника, разглядывая его с любопытством, ищем в нём притаившуюся любовь. Затем возвращаемся сквозь тени золотистых лесов от солнечного сияния, к тебе, – там нас ласкает звёздный сок. Хочется, стоя на земле, увидеть море с жёлтыми бликами. Там блаженно плывёт по ветру сентябрьская бухта вверх, к домашнему покою, к крепкому цветочному аромату, через высокие скалы, где покой разволнован ветром. От тополей доносится пьянящий запах пива, спускаясь на опавшую листву, оставляя нам своё дыхание. О, святая грусть! Взаимная любовь льётся из огромной кружки, которая залпом пьёт сон... ЗАПАХ ВОЗДУХА По воздуху, что запах тянет скупо рассыпался рой ошалевших пчёл, им к ульям путь немыслимо нащупать. Где прежде был цветник, пригорок голый, свирепый ветер завывает тупо, мечты разбрызганы, – их ветер не нашёл. Обвила плесень замершие трубы. Весло мертво, скучает дряхлый чёлн. Вокруг народ рассыпался, как пчёлы, и каждый миром напрочь позабыт, – устали плыть под флагом произвола, давно уж всем осточертела жизнь. ПОВСЮДУ РАЗРУШЕНИЙ ПОЧЕРК... Повсюду разрушений нервный почерк, чертополохи на пространстве крыш. Звон колокольный возмущает ночи, река прогулкою шуршит, как мышь. И небо задохнулось в полумраке, и в души навсегда вселилась грусть. Веселья вспышки делают зигзаги то в суету, то в скорбь, то в шёпот уст. Улыбок нет, а хохота, – тем паче, расплылся жирно по душе сургуч. Глаза опущены, – стыдливость прячут, и солнце нехотя бросает луч. ФИНАЛЬНАЯ ВИГИЛИЯ Ты бледна, ни кровинки, повисло безмолвье, а лицом овладела застывшая грусть. Запрокинуты руки узлом в изголовье, взгляд совсем отрешен, – он бессмысленно пуст. Словно старость черты твои вмиг изменила и морщинами скомкала кожный покров. Губы в скорбной гримасе скривились, застыли, и улыбка исчезла, лишь дрожь у висков. Утром будет навеки с тобою прощанье. Трупный запах удушлив, – он съел кислород. Гроб украсят вазонами роз и герани, чтобы легче принять твой внезапный уход. Ночь впервые откажет мне в страсти. И скука чёрной молнией тупо промчится по мне. И судьба не отпустит ни вздоха, ни звука, время вроде заглохнет в слепой тишине. |
|
|
|